Введение

    В настоящее время проблема стресса и совладающего поведения является одной из самых популярных в отечественной и зарубежной психологии. История исследования стресса — это история полифонии различных теорий, моделей и взглядов (Рассказова, 2006). Традиционные модели стресса рассматривают физиологический стресс как неспецифический ответ организма на внешние воздействия и определяют его как общий адаптационный синдром, возникающий в ответ на внешние обстоятельства (Селье, 1972). Психологический стресс определяеся как своеобразная форма отражения субъектом событий окружающей действительности, которая зависит не только от внешних условий, а еще и от многих переменных: персональных личностных особенностей, конституциональных особенностей и строения нервной системы, от оценки степени угрозы в определенном средовом контексте. С точки зрения многих исследователей (Goodhart, 1985; Janoff-Bulman, 1989; Johnson, Sarason, 1978; Kobasa, 1979; Lazarus, Folkman, 1984; Бодров, 2000; Леонова, 2009; Холодная, 2008; и др.), именно эмоционально-когнитивная оценка события в качестве стрессового является ключевым фактором для развития психологического стресса.
    Проблема заключается в том, что большинство теорий сфокусированы либо на самих стрессорах, обстоятельствах и явлениях (Elliot, Eisdorfer, 1982), либо на процессе адаптации к стрессу (Абабков, Перре, 2004), стрессоустойчивости (Китаев- Смык, 1983; Величковский, 2007) и совладании со стрессом (Lazarus, Folkman, 1984), поэтому основным фокусом их внимания являются процессы возникновения стресса, адаптации и совладания так же, как и факторы, опосредующие эти процессы. Однако из поля зрения исследователей ускользает проблема основной причины восприятия ситуации в качестве угрожающей. Иными словами, ни одна из теорий не отвечает на вопрос: почему именно индивидуум или сообщество рассматривают ситуацию как угрожающую? Ответить на этот вопрос помогает теория сохранения ресурсов (ТСР), согласно которой угрожающей ситуация воспринимается индивидуумом или сообществом в том случае, если их ресурсам угрожает опасность.
    Автором ТСР является Стивен Хобфолл, один из ведущих мировых исследователей стрессовой проблематики, внесший значимый вклад в изучение психологических последствий войны и терроризма, профессор медицинского колледжа Раш (Чикаго, штат Иллинойс, США), член Исследовательского центра национальной безопасности Университета Хайфы (Израиль), профессор психологии Кентского государственного университета (США). С. Хобфолл является автором 11 книг, среди них такие бестселлеры, как «Травматический стресс» («Traumatic Stress»), «Экология стресса» («The Ecology of Stress») и «Стресс: культура и общество» («Stress: Culture and Community»), он опубликовал также свыше двухсот статей, посвященных исследованию феномена стресса и психологических последствий стрессовых событий для индивидуумов и сообществ.
    Теория сохранения ресурсов позволяет посмотреть на природу возникновения стресса с точки зрения потери или угрозы потери ресурсов и имеет функциональное значение для объяснения возникновения психологического стресса как у отдельных людей, так и в социальном контексте, объясняя взаимодействия групп, сообществ и социальных систем.

Теория сохранения ресурсов

    Центральным в теории сохранения ресурсов является понятие «ресурсы», представляющее те ценности, которые индивидуумы и сообщества стремятся приобретать, сохранять, преумножать и накапливать. В психологической литературе ресурсы рассматриваются как значимые предикторы благополучия и качества жизни (Diener, Fujita, 1995; Holohan, Moos, 1990). Р. Лазарус и C. Фолкман в своей теории также говорят о ресурсах, которые индивид учитывает в процессе когнитивной оценки события (Lazarus, Folkman, 1984), однако акцент они делают на ресурсах, доступных для совладания, с учетом оценки которых формируется индивидуальный ответ организма на стрессовые обстоятельства. В рам ках ТСР ресурсы приобретают значение не только в контексте совладания, страх потери ресурсов является ключевым предиктором для возникновения стресса.
    C точки зрения С. Хобфолла, сами по себе жизненные обстоятельства, такие как смена социального статуса, переезд на другое место жительства, развод, смена работы и пр., не являются стрессогенными, если за ними не стоит актуальная потеря ресурсных запасов, являющаяся ключевым фактором, приводящим к стрессу (Hobfoll et al., 2006). Сходные результаты были получены в исследовании психологических последствий экономического кризиса, при которых уровень субъективного благополучия был связан не с субъективной оценкой степени влияния кризиса, а с актуальной потерей ресурсов. (Иванова, Леонтьев, 2010).
    Кросс-культурные исследования показывают, что во всех культурах самым стрессовым среди жизненных событий является значительная потеря (здоровья, любимого, работы) (Dohrenwend et al., 1990; Holmes et al., 1967). Страх потери значим в контексте эволюционного развития, так как является важным фактором для поддержания благополучного существования, сохранения жизни и продолжения рода (Hobfoll, 2001; Hobfoll, Lilly, 1993). Таким образом, состояние стресса наступает в том случае, когда индивид переживает потерю ресурсов или подвергается угрозе потери, а также, если он не получает ожидаемых приобретений в результате сделанных ранее инвестиций (Hobfoll, 1989). Потеря ресурсов является основной причиной для развития посттравматического стрессового расстройства (Hobfoll et al., 2008).
    С позиции большинства теорий стресса, совладание со стрессом рассматривается как реактивный процесс, наступающий вслед за стимулом, после встречи со стрессором. Однако человеку свойственно экстраполировать будущее, и если ему кажется, что оно заключает в себе угрозу, у него развивается стресс в 122 Т.Ю. Иванова ответ на беспокойство за собственные ресурсы. Поэтому даже не сами по себе события, а знание о том, что они могут наступить в будущем, прогнозирование вероятности их наступления является стрессогенным. На самом деле, опасность может быть не объективной, а иллюзорной, ситуация надуманной, но тем не менее для человека она будет являться стрессовой из-за страха потери ресурсов.
    В теории также утверждается, что стрессовые события являются ключевыми для развития личности. В случае наступления стрессовых обстоятельств ресурсы помогают не только оставаться стойким и противостоять их воздействиям, но и сохранять силу и решительность, продолжая развиваться и добиваться поставленных целей, поддерживая физическое здоровье и благополучие. Стремление сохранить и преумножить ресурсы может рассматриваться также в качестве одной из базовых мотивационных тенденций (Hobfoll, 2011a, b).

Классификация ресурсов

    В рамках ТСР ресурсы рассматриваются как ценности, которыми обладает индивидуум или сообщество, а также средства, с помощью которых эти ценности могут быть сохранены и преумножены, они под- разделяются на четыре группы (Hob - foll, 1989, 2001).
    Объективные ресурсы — такие как дом, автомобиль, материальные ценности, т.е. объекты, которыми человек располагает.
    Социальные ресурсы — должность, звание, замужество, принадлежность к конфессии, т.е. социальные статусы, место индивидов в системе социальной стратификации, которые обеспечивают доступ к остальным ресурсам. Например, определенное положение в обществе может обеспечивать стабильность, уважение и привилегии.
    Личностные ресурсы, являющиеся персональными характеристиками, такими как оптимизм, самоэффективность, жизнестойкость, локус контроля и пр. По мнению С. Хобфолла, личностные ресурсы являются фундаментальными компонентами индивидуальной способности к адаптации, играющими первостепенную роль в контексте совладания со стрессом (Hobfoll, 1989; Hobfoll, Lilly, 1993).     Энергетические ресурсы — время, деньги и знания, наличие и правильные инвестиции которых способствуют приобретению других ресурсов, перечисленных выше.
    Необходимо отметить, что ресурсы не существуют независимо друг от друга, а представляют собой систему, ресурсный запас, которым располагает индивидуум или группа. Ресурсы связаны между собой и находятся в зависимости друг от друга, отсутствие или потеря одного ресурса может быть компенсирована наличием или приобретением другого. Однако не все ресурсы и не во всех ситуациях могут компенсировать друг друга. Например, такие ресурсы, как чувство самоэффективности и социальная поддержка, важны в случае острой потери ресурсов, в то время как на фоне хронического стресса они особенной значимостью не обладают.

Потеря и приобретение ресурсов

    Основным принципом теории является превалирование значимости потерь по сравнению с приобретениями. Иными словами, процессы потери более интенсивны, чем процессы приобретения, протекают с большей скоростью и имеют более значительные последствия, с большим трудом поддающиеся компенсации (Wells et al., 1999; Hobfoll, Lilly, 1993; Hobfoll et al., 2003). Тем более было показано, что людям в целом свойственно переоценивать потери и недооценивать приобретения (Tversky, Kahneman, 1981). В исследовании предпочтений приобретения или сохранения статуса участникам предлагалось определить сумму, которую они готовы заплатить за сохранение имеющегося статуса и за приобретение более высокого. В подавляющем большинстве случаев сумма за сохранение значительно превышала сумму за приобретение, что также свидетельствует о превалировании потери над приобретением (Pettit et al., 2010).
    С точки зрения С. Хобфолла, гораздо сложнее предотвратить потерю ресурсов, чем приобрести новые ресурсы. К примеру, социальные контакты, являющиеся ресурсами, которые приобретают все большую значимость в современном информационном обществе, гораздо проще приобрести, чем в последующем их поддерживать.
    Потеря одного ресурса приводит к потере других. Начиная терять ресурсы, человек попадает в нисходящую воронку, двигаясь по которой, пытаясь справиться с трудностями, продолжает терять все больше и больше (Hobfoll, Lilly, 1993). Например, смерть супруга, рассматривающаяся по шкале стрессовых событий (Holmes, Rahe, 1967) в качестве самой стрессогенной, может повлечь за собой потерю социального статуса, экономической поддержки, самооценки, оптимизма, а также и смысла жизни (Parkes, 1970). Потеря рабочего места также может привести к дальнейшим потерям, лишая человека дохода, статуса, кредита, социальных контактов и пр. В фольклоре подобный цепной механизм потерь находит свое отражение в поговорке «Беда не приходит одна». Поэтому меры, направленные на остановку нисходящей спирали потерь, не должны ограничиваться поддержанием конкретного ресурса, а должны иметь комплексный характер.
    В исследовании психологических последствий экономической потери у городских женщин было установлено, что стресс, вызванный материальной потерей, приводит к снижению уровня личностных ресурсов (sense of mastery) и, как следствие, к депрессии и озлобленности, запуская тем самым механизм нисходящей спирали потерь (Hobfoll et al., 2003; Schumm et al., 2006). Внезапная потеря ресурсов воспринимается острее на фоне хронических потерь. В исследовании психологического состояния беременных женщин также было показано, что уровень депрессии и озлобленности зависит от количества потерянных ресурсов. В особенности наиболее высокий уровень стрессовой симптоматики был выявлен у тех женщин, которые понесли значительные потери еще до наступления беременности (Wells et al., 1997).
    Таким же образом, войдя в восходящую спираль приобретений, человек попадает в восходящую воронку, продолжая преумножать ресурсы. Однако восходящая спираль приобретений является более хрупкой по сравнению с нисходящей воронкой потерь. Нисходящие воронки потерь затягивают человека гораздо сильнее, чем восходящие спирали приобретений. С точки зрения С. Хобфолла, гораздо сложнее выбраться из нисходящей воронки и остановить нарастающие потери, чем оставаться в восходящем потоке приобретений (Hobfoll, Lilly, 1993). Войдя в воронку потерь, человек становится все более уязвимым и менее способным не только совладать со стрессовыми воздействиями, но и адаптироваться к повседневным проблемам.
    Принцип наибольшей значимости потерь в сравнении с приобретениями был подтвержден на двух независимых выборках: студентов и взрослых работающих людей (Там же). Участников попросили оценить от 1 до 7 баллов величину потерь и приобретений, случившихся в их жизни за последний год и за последние несколько недель. Латентный фактор психологического дистресса был получен путем измерения ситуативной и личностной тревожности и депрессии. Через три недели был проведен повторный опрос респондентов. Было построено четыре структурные модели для каждого случая. Для обеих выборок психологический стресс был связан как с прошлогодними потерями, так и с недавними потерями. Непосредственных связей приобретений и стресса выявлено не было.
    Однако это не свидетельствует о том, что приобретения не значимы в контексте преодоления стрессовых ситуаций, они также важны, но являются вторичными по отношению к потерям. Для подтверждения этого предположения был проведен иерархический регрессионный анализ, показавший, что связь психологического стресса и приобретений становится значимой именно на фоне потерь, т.е. для тех, кто понес потери, приобретение является важным фактором, редуцирующим стрессовую симптоматику, и играет значимую роль в преодолении психологического стресса (Там же). Более того, в исследовании психологического состояния беременных женщин было показано, что чем ощутимее понесенные потери и выше уровень стресса, тем большую роль играет приобретение для снижения стрессовой симптоматики (Wells et al., 1999). Несмотря на то что потеря ресурсов является более значимой, чем приобретение, вероятность приобретения возрастает под влиянием ситуации потери. Иными словами, под давлением стрессовых обстоятельств и понесенных потерь происходит мобилизация ресурсов и возрастает вероятность приобретения. Речь идет о феномене «пост -травматического роста» (Tedeschi, Cal houn, 1995; Магомед-Эминов, 2007), который наступает вследствие преодоления травмирующих обстоятельств. Посттравматический рост описывает переживания и опыт людей, не просто справившихся со стрессом, но и достигнувших, с их точки зрения, значимых позитивных изменений, выходящих за пределы имевшегося положения вещей до наступления травмирующих событий. Подтверждение существования этого феномена было получено в исследовании психологических последствий арабско-израильского военного конфликта. Посттравматический рост был выявлен у тех, кто в большей степени подвергся стрессу и понес большие потери, а также обладал мощным ресурсным запасом (Hobfoll et al., 2007).
    И в стрессовых условиях, и в повседневной жизни мы сталкиваемся с различными ситуациями, ставящими различные проблемы и требующими активизации и расходования разного рода ресурсов. В повседневной жизни мы сталкиваемся с множеством ситуаций, позитивная или негативная окраска которых действительно зависит от нашей когнитивно-эмоциональной оценки. Однако существует множество ситуаций и явлений, имеющих изначально объективный негативный контекст (война, смерть близкого, неизлечимая болезнь), во время которых происходит стремительная потеря ресурсов и которые однозначно являются причиной острого стресса. В подобных случаях людям свойственно находить объяснения произошедшим событиям, оправдывая понесенные потери и создавая субъективную иллюзию приобретения. Выдвигается предположение, что посттравматический рост может рассматриваться в качестве иллюзорного феномена, который связан не с реальным ростом, а с механизмами защиты и компенсации и является эмоционально-ориентированным копингом (Hobfoll et al., 2009).


Инвестиция ресурсов


    По аналогии с круговоротом природных ресурсов, по мнению C. Хобфолла, для поддержания жизнедеятельности необходим постоянный круговорот ресурсов — «ресурсоворот» (Hobfoll, Lilly, 1993). Любая стрессовая ситуация острого или хронического стресса так же, как и решение повседневных проблем, требует затраты ресурсов, истощая ресурсные запасы. Таким образом, вторым принципом ТСР является необходимость инвестиции для поддержания качества жизни и субъективного благополучия. Более того, постоянная инвестиция ресурсов необходима не только в целях предохранения от потерь, но и для приобретения других ресурсов. В том случае, если инвестиции не приносят ожидаемых результатов, наступает состояние стресса так же, как и в ситуации потери.
    Успешность совладания зависит как от адекватной оценки ситуации, так и от знания собственных возможностей (ресурсов) и умения правильно их использовать. Безуспешные попытки совладания с повседневными проблемами и трудными жизненными обстоятельствами обусловлены или нехваткой ресурсов, или неумением или нежеланием ими воспользоваться (Hobfoll, 2002). Однако необходимо отметить, что в отдельных случаях индивидуумы могут быть настолько сконцентрированы на сохранении ресурсов, что оказываются неспособными осуществлять инвестиции, необходимые для прекращения дальнейших потерь. В некоторых случаях, когда адаптация к ситуации требует затраты слишком большого количества ресурсов, отказ от попыток совладать или адаптироваться к ситуации вызывает менее негативные последствия, чем попытки совладать и адаптироваться к ней (Hobfoll, Lilly, 1993).

Распределение ресурсов

    Вслед за предшественниками (Rap paport, 1977; Allen, Britt, 1983) С. Хобфолл придерживается мнения, что более успешными являются те, кто имеет доступ к ресурсам в силу своего рождения (Hobfoll, Lilly, 1993; Hobfoll, 2011b). С. Хобфолл вводит понятие «караванных путей», под которыми он понимает условия окружающей среды, которые способствуют приобретению ресурсов, обеспечивая защиту и доступ к ресурсам. (Hobfoll, 2011a). Принадлежность семьи к определенному социальному классу, окружение, в котором воспитывается ребенок, учебные заведения, в которых он получает образование, являются наиважнейшими детерминантами, обуславливающими его социальное положение в обществе и обеспечивающими доступ к ресурсам. Имеющиеся ресурсы способствуют их дальнейшему приобретению, тогда как недостаток ресурсов способствует их продолжающейся потере.
    Риск столкновения с острыми или хроническими обстоятельствами существует для всех людей. Однако, как показывают исследования, те, кто наделен привилегиями, имеет более высокий уровень дохода и принадлежит к доминирующему большинству, являются более устойчивыми и «резилентными» (способными восстанавливаться) по сравнению с менее обеспеченными и привилегированными индивидуумами. (Hobfoll et al., 2009; Tracy et al., 2008). Этот факт не означает, что те, кто имеет ограниченные ресурсные запасы, в большей степени подвержены риску оказаться в стрессовой ситуации, однако они являются более уязвимыми в случае столкновения со стрессом и могут с большей вероятностью быть затянуты в нисходящую воронку потерь (Wells et al, 1999; Hobfoll, 2011a, b).
    В лонгитюдном исследовании психологических последствий арабско-израильского конфликта (вторая Интифада) были выделены четыре группы людей, динамика реагирования которых имела различные траектории (Hobfoll et al., 2009). Было установлено, что динамика восстановления после стрессовых событий опосредуется количеством и качеством ресурсов, которые имеет человек. Так, в группу «резилентных» (13%), тех, у кого были выявлены стрессовые и депрессивные симптомы сразу после событий, которые исчезли через год, вошли респонденты, имеющие богатый ресурсный запас — высокий доход, образование, принадлежность к доминирующему большинству (евреи), а также высокий показатель личностных ресурсов. Группу «устойчивых» (22%), не обнаруживших стрессовой и депрессивной симптоматики ни сразу, ни через год после событий, составили те, кто понес наименьшие потери ресурсов в результате конфликта. Группа «отложенного стресса» (10%) (несмотря на то что сразу после стрессовых событий симптомы стресса выявлены не были, во время второго замера они появились) характеризовалась низким уровнем образования и большими потерями в сравнении с другими. Группу хронического стресса (54%), обнаружившую стрессовую и депрессивную симптоматику в первом и во втором замере, отличало отсутствие социальной поддержки, которая, согласно результатам многочисленных исследований, является одним из основ- ных предикторов, необходимых для восстановления после стрессовых событий (Hobfoll, 2011a, b).
    Следовательно, люди, группы или организации, которые обеспечены прочными ресурсными запасами, эффективнее противостоят разрушительным эффектам стресса и справляются с ежедневными проблемами. Даже в случае значительных потерь они с большей вероятностью и скоростью справятся со стрессом и восстановят психологическое благополучие и качество жизни в сравнении с теми, кто имеет скудный ресурсный запас.
    От количества ресурсов, которыми располагает индивид или сообщество, будет зависеть выбор стратегии совладания со стрессом. Индивидуумы, группы или организации, имеющие скудный ресурсный запас и пребывающие в условиях ограниченных возможностей, чтобы сохранить свой хрупкий ресурсный запас, будут скорее занимать оборонительную позицию при столкновении со стрессовыми обстоятельствами, выбирая пассивные стратегии совладания (Mit chell, Hodson, 1986; Hobfoll, 1989). Этот факт необходимо учитывать как при проведении профилактической работы, так и при оказании психотерапевтической помощи.
    Социальная система играет регулирующую роль, контролируя распределение ресурсных запасов. Окружающая среда создает условия, способные наделять людей силой и лишать их возможностей (Rappaport, 1977). Периодически случаются кризисные периоды в развитии социальной системы, которые характерны перераспределением ресурсов, и у индивида есть шансы сесть в «социальный лифт» и обрести возможность передвигаться по «караванным путям», обеспечивающим доступ к необходимым ресурсам.

----
Личностные ресурсы

В последние десятилетия возрос интерес к личностным ресурсам, которые изучаются в различных жизненных ситуациях. Под личностными ресурсами принято понимать широкий круг изучаемых феноменов, связанных с устойчивостью и психологическим благополучием. Наибольший интерес для исследователей представляет роль личностных ресурсов в контексте стрессовых ситуаций, где они рассматриваются как ключевые ресурсы совладания и включают широкий спектр феноменов, которые помогают индивидуумам совладать со стрессом. Среди подобных ресурсов в литературе описаны: локус контроля (Rotter, 1975), оптимизм (Carver, Scheier 2002; Seligman, 2000; Гордеева, 2011а), жизнестойкость (Maddi, 1998; Рассказова, Леонтьев, 2011), самоэффективность (Bandura, 1977; Гордеева, 2011б), толерантность к неопределенности (Гусев, 2011), витальность (Ryan, Frederic, 1997; Александрова, 2011) и мн. др. Как показывают исследования (Иванова, Леонтьев, 2010), личностные ресурсы не только играют ключевую роль в процессе совладания со стрессовой ситуацией, но и обуславливают восприятие ситуации в качестве угрожающей.
    Несмотря на то что более устойчивыми к стрессу оказываются индивидуумы и сообщества, имеющие более высокий доход и социальный статус, в контексте преодоления трудных жизненных ситуаций, таких как экономическая нестабильность, военные действия, болезнь, стихийные бедствия, именно личностные ресурсы играют ключевую роль в преодолении стрессовых обстоятельств и поддержании психологического благополучия. Таким образом, при оказании психологической помощи личностные ресурсы должны являться первостепенной мишенью для воздействия.
    Именно наличие высокого показателя личностных ресурсов отличало группу «резилентных» респондентов, пострадавших в результате арабско-израильского конфликта и успешно преодолевших трудности, не только восстановив уровень субъективного благополучия, но и показав посттравматический рост (Hob foll, et al., 2007). В исследовании психологических последствий экономической депривации начала 1990-х гг., которой подверглись россияне после распада Советского Союза, было установлено, что личностные ресурсы, такие как высокая самооценка и самоэффективность, играют медиаторную роль, опосредуя связь негативных последствий экономической депривации и психологического и физического здоровья (Shteyn et al., 2003). Сходные результаты, подтверждающие буферную функцию личностных ресурсов, были получены в лонгитюдном исследовании психологических по следствий экономического кризиса 2008 г. У респондентов, обладающих высокими показателями оптимизма, жизнестойкости и самоэффективности, уровень субъективного благополучия не изменился через полтора года после наступления кризиса, в отличие от тех, у кого уровень личностных ресурсов был значительно ниже (Ivanova, 2011; Ivanova, Leontiev, 2011).
    Однако личностные ресурсы так же, как и социальная поддержка, являются более значимыми в ситуации совладания с острым стрессом, чем с хроническим. Это объясняется тем, что в случае внезапной потери, острой и разрушительной, но имеющей определенный характер, обычно ясны ее причины и, соответственно, понятен ряд действий, необходимых для ее решения. В случае же постоянного хронического стресса, являющегося результатом хронической недостаточности ресурсов (бедность), причины состояния не такие конкретные, как в первом случае, и имеют более глобальный характер.


Диагностика состояния ресурсного запаса

    На базе теории сохранения ресурсов был создан опросник (COREvaluation), выявляющий уровень потерь и приобретений относительно каждой из четырех групп ресурсов. Опросник может быть использован для широкого круга ситуаций (психотерапия, организационный контекст и пр.) с целью диагностики текущего состояния ресурсного запаса как на индивидуальном, так и на групповом уровне.
    Путем проведения серии групповых опросов был создан список ресурсов, которые люди считают наиболее важными. На первом этапе различные группы людей были опрошены на предмет того, что, на их взгляд, является для них ценным. Затем участники ранжировали составленные списки ресурсов. По лучившие низкую оценку ценности, так же как и слишком специфические ресурсы, такие как игра на музыкальном инструменте, из списка были исключены. В результате был сформирован список из 74 вопросов, направленных на выявление потерь и приобретений, случившихся за определенное время.
    Опросник предполагает четырехфакторную структуру, однако нагрузки и особенности группировки переменных могут различаться в зависимости от социально-демографических (возраста, пола) данных и культурного контекста. К примеру, как показывают исследования, у взрослой выборки соответствие четырехфакторной модели значительно выше, чем у студенческой, что может свидетельствовать о том, что система ценностей у взрослых людей имеет более четкие очертания, а потери и приобретения воспринимаются более критично (Hobfoll, Lilly, 1993).     По аналогии с COR-Evaluation петербургскими специалистами Н. Водопьяновой и М. Штейн был создан российский вариант диагностического инструмента оценки динамического взаимодействия потерь и приобретений ресурсов. Российская версия опросника «Потери и приобретения персональных ресурсов» (ОППР) предлагается в сокращенном варианте и содержит список из 30 вопросов. Исследования, проведенные с помощью ОППР, также показывают, что приобретение ресурсов не тождественно потере, т.е. потеря и приобретение оказывают различное влияние на психологическое состояние, подтверждая основ- ной принцип теории (Водопьянова, 2009).

Практическое применение ТСР

    Теория сохранения ресурсов находится на границе социальной психологии и психологии личности и может быть применена как к широкому кругу различных ситуаций развивающихся во внутреннем мире отдельного индивидуума, так и к взаимоотношениям внутри сообществ и между сообществами. Теория широко используется при изучении психологических последствий природных катастроф, военных действий, террористических актов (Freedy et al., 1992; Ironson et al., 1997). ТСР значительно облегчает исследование распределения ресурсов с целью развития и усовершенствования системы здравоохранения в регионах с низким показателем ВНП, имеющих скудные ресурсные запасы и не имеющих возможности развивать и поддерживать систему здравоохранения на должном уровне (Alvaro et al., 2010).
    В терапевтических целях теория может быть применима к глубинному пониманию тревожно-фобических расстройств, вызванных патологическим уровнем страха за собственные ресурсы. Для того чтобы осуществить какие-либо изменения, как во внутреннем мире, так и в организации, необходимо инвестировать определенное количество ресурсов. В ситуации недостатка ресурсов или в состоянии повышенной тревоги за ресурсы система будет направлена исключительно на сохранение текущего состояния и предотвращение потерь, блокируя попытки инвестиции ресурсов. Для терапевтической практики это является важным в контексте понимания фокуса воздействия, когда наиболее значимым становится предотвращение дальнейших потерь, а не концентрация на новых приобретениях.
    Теория сохранения ресурсов также неоднократно применялась и при решении организационных проблем (Hobfoll, Freedy, 1993; Hobfoll, Shirom, 1993; Hobfoll, 2011a, b; Hobfoll et al., 2012). Суть трудовой деятельности состоит в обмене ресурсами между работником и организацией. Работник инвестирует свои знания, навыки, время, ожидая полу чить взамен материальные ресурсы, социальный статус и определенные привилегии. Проблема выгорания на работе напрямую связана с истощением ресурсного запаса. В особенности этому состоянию подвержены женщины, которым приходится совмещать работу и домашние обязанности. Было показано, что женщины, имеющие частичную занятость, в меньшей степени обнаруживают стрессовую симптоматику (депрессию и озлобленность) в сравнении с женщинами, занятыми полный рабочий день (Wells et al., 1997). Наличие же богатого ресурсного запаса позволяет сохранять вовлеченность, т.е. быть поглощенными процессом работы, даже в тяжелых стрессовых обстоятельствах и при низкой удовлетворенности (Hobfoll, Shirom, 1993).

Обсуждение теории

    Теория сохранения ресурсов пред ставляет объективный взгляд на причину возникновения стрессового состояния и позволяет глубже рас- крыть особенности процессов адап- тации к стрессу, совладания с ним и объясняет феномен стрессоустойчи- вости. Однако некоторые моменты остаются не совсем ясными или про- тиворечивыми, и, несмотря на кажу- щуюся объективность, теория Сти - вена Хобфолла представляется еще более субъективной, чем предыду- щие теории.
    Во-первых, индивидуумы и со об - щества придают различную степень ценности разным ресурсам. К при - меру, для одного смерть супруга или потеря работы расценивается как событие, ставящее под угрозу даль- нейшее существование и несущее за собой огромные потери, тогда как для другого, наоборот, оно может привести к положительным измене- ниям в жизни, связанным с получе- нием наследства и обретением свобо- ды. В исследованиях, приведенных выше, этот важный, на наш взгляд, аспект не учитывался. Респонденты давали отчет о потерях и приобрете- ниях, однако индивидуальная зна чи - мость, которую они придают от - дельным ресурсам, не контролирова- лась.
    Во-вторых, при эквивалентной потере разные люди испытывают не одинаковый уровень стресса. В теории утверждается, что уровень стресса зависит как от количества доступных на данный момент ресурсов, так и от количества предшествующих потерь. Основная идея заключается в том, что ситуативная потеря ресурсов воспринимается гораздо острее и приводит к гораздо большему уров- ню стресса на фоне хронических и прошлых потерь. Однако в данном случае ускользает из поля зрения феномен привыкания к потерям. Хронические потери способны как истощать ресурсные запасы, так и закалять индивидуумов и сообще- ства, делая их менее восприимчивы- ми к последующим потерям и наде- ляя опытом адаптации. Этот факт также выпал из поля зрения исследо- вателей.
    В-третьих, в теории утверждает- ся, что индивидуумы, имеющие скуд ный ресурсный запас, более под- вержены стрессовым обстоятель- ствам. Согласно С. Хобфоллу, нали- чие мощного ресурсного запаса имеет огромную значимость при столкновении с трудными ситуация- ми. Те, кто имеет мощный ресурсный запас, меньше подвержены потерям, более адаптивны, им есть что инве- стировать. Однако в случае, когда для большинства ситуация может являться стрессовой, отдельные индивидуумы могут не проявлять стрессовой симптоматики, так как опасность потери ресурсов им не гро- зит по причине их отсутствия. На - при мер, в результате разрушительно- го стихийного бедствия люди ли - шаются крова, что приводит к сильнейшему стрессу, однако для бездомных нищих ситуация не является в такой степени стрессовой, как для бывших обладателей рос- кошных апартаментов, так как им нечего терять. Таким образом, веро- ятно, что индивидуумы и сообще- ства, имеющие богатые ресурсные запасы, могут быть подвержены большему воздействию стрессовых обстоятельств, а также иметь более высокий уровень беспокойства за имеющиеся ресурсы, пропорцио- нальный их количеству.
    В ранних работах С. Хобфолл рас- сматривает время в качестве важного энергетического ресурса. Однако в последующих работах время выпада- ет из поля зрения исследователей, что, на наш взгляд, является упуще- нием, так как недостаточность вре- меннjго ресурса может являться одной из основных причин как раз- вития стрессовой симптоматики (дедлайн), так и неэффективного совладания со стрессом.
    Одного лишь наличия ресурсов не вполне достаточно для успешного процветания, благополучия и под- держания качества жизни. Необ хо - димым является умение индивидуу- ма или сообщества грамотно распо- ряжаться ресурсами, инвестировать их и правильно использовать в стрес- совой ситуации. Само по себе умение манипулировать ресурсами является важным ресурсом, который также остался за рамками интереса иссле- дователей. Также нужно учитывать средовые факторы, которые могут существенно затруднять использова- ние тех или иных ресурсов, в том числе и личностных.

Заключение

    Теория сохранения ресурсов является дополнением к современ- ному системному взгляду на фено- мен стресса, проливая свет на причи- ны его возникновения, связанные с потерей ресурсов, угрозой потери или недостаточной прибыли от сде- ланных ранее инвестиций. В рамках теории дается классификация ресур- сов, которая способствует системно- му взгляду на ресурсные запасы. Подчеркивается значимость потери ресурсов по сравнению с приобрете- нием, что является важным в кон- тексте оказания психологической помощи. Многочисленные исследо- вания, проведенные на базе теории сохранения ресурсов, показывают, что наличие мощного ресурсного запаса является основным предикто- ром как успешного совладания со стрессовыми обстоятельствами, так и посттравматического роста.
    В свете того, что ресурсам прида- ется определенная ценность, инфор- мация о том, каким образом ранжи- рованы ценности у индивида или сообщества, каким потерям и при- обретениям они подвергались, может являться предиктивной как для диагностики, так и для превентивно- го совладания. Дальнейшая работа в рамках ТСР может заключаться в изучении наиболее специфически важных ресурсов для различного рода ситуаций, как повседневных, так и стрессовых.